...24. марта 1981. года. 4:19 местного времени. Над мостом "Дружба", соединяющим российский Ивангород и эстонскую Нарву, развевается флаг необычной формы и расцветки...

За отсутствием под рукой флага получше я привязал к перилам свой носовой платок. После проведения сей несколько торжественной акции (гимном я прогудел себе под нос несколько тактов из неприличной песни Р.Паулса, понятно, не переведённой для советской публики) я полез под мост и куском белого камня оставил там краткую запись о факте колонизации.

Поскольку у меня были "подозрения", что при попытке установить свою власть на мосту de facto я попаду в руки советской медицины, или в наилучшем случае меня известят, что я добровольно присоединился к СССР, то в будущем я обращал мало внимания на реальное существование своего государства, а занимался тем, что делает считающее себя законным правительство в изгнании - агитацией за восстановление своих прав и обругиванием гонителей. Для этого я создал ИШАК - Информационно-Шпионское Агентство Кощея, которое довольно быстро уяснило себе, что моя Кощейландия - случай частный, а Кощейландия Советский Союз - это более достойная цель работы. Поэтому затея Кощейландии быстро отошла на третий план, а рукописный журнал почти сразу занялся проблемами советской жизни - насколько его редактор и основной автор их тогда понимал.

Развитие мифа основывалось на том, что Кощейландия - ультракоммунистическое государство, вытворяющее на своей территории то, о чём коммунистические режимы Европы могли только мечтать. Поскольку представление о Камбодже у меня было смутное (следует напомнить, что единственным куда-то годным источником информации в то время, несмотря на глушение, было коротковолновое радио, однако таким путём многого не передать), я взял терминологию у Албании, которая в то время была на ножах со всеми. Один список их основных врагов чего стоил: "английские и американские империалисты, советские социал-империалисты, китайские гегемонисты и югославские ревизионисты". Очень помогали также северокорейские журналы на русском, иногда доступные для подписки простому советскому человеку, к тому же северокорейское радио на русском - в отличие от албанского - у нас всерьёз не глушилось. Поэтому в моём журнале иногда появлялись сообщения типа "поскольку все другие полезные ископаемые закончились, для обеспечения нужд экспорта начато планомерное раскапывание могил" или "экспорт консервов мяса политической оппозиции, испытывавший некоторые снабженческие трудности, был восстановлен благодаря неофициальным визитам на сопредельные территории".